События вокруг вероятной передачи РПЦ МП объектов историко-культурного и религиозного назначения в Калининградской области удивили не только людей, по роду своей деятельности или интересов знакомых с хозяйственными амбициями Московской патриархии. На нестандартную политико-правовую коллизию с кирхами, вдруг признанными "православным наследием", обратили внимание и многие из тех, кто обычно далек от церковно-общественных вопросов. Небывало пеструю гамму общественных сил - от коммунистов до либералов - собрал протест против этой инициативы. Определенная беспрецедентность этого события выразилась и в том, что обычно крайне осторожный в своих публичных действиях вообще, а в отношениях с православной Церковью в особенности, московский католический архиепископ монсеньер Паоло Пецци выступил с критическим заявлением по данному вопросу.
Действительно, событие беспрецедентное. Пожалуй, впервые, РПЦ МП покусилась на культовые объекты другой "традиционной" христианской конфессии, которые ни по какому праву ей не принадлежали и не могли принадлежать. Хорошо памятен, конечно, конфликт между православными и униатами по поводу храмов в Западной Украине, но он все-таки не выходил за рамки восточно-христианской церковной традиции. А вот какое отношение РПЦ МП имеет к дому пастора или лютеранскому кладбищу? Или зачем в угаре бюрократической истовости навязывать патриархии на баланс органный зал и руины замка?
Однако кульминационным моментом всей этой истории представляется заявление отдела коммуникаций Калининградской епархии РПЦ МП. Нельзя сказать, что документ этот агрессивен, безграмотен или "не по существу". Хотя вся его стилистика выдержана в классических для людей, выросших в Советском Союзе, тонах.
И правда, за последние 50 лет национальный состав самой западной области России резко изменился. Да, возможно, большинство населения этой области теперь, после падения социализма, ощущают себя православными (хотя сколько из них православных практикующих – это, как всегда, большой вопрос). Действительно, Калининградская область РФ не является в политико-правовом отношении преемником части Восточной Пруссии, и на этой территории живут граждане со своей историей, моралью и порядками. Только если из этого делать вывод, что абсолютное большинство этих самых граждан - русских, белорусов или мордвы – "православные по рождению", и на этом основании предпринимать юридически значимые действия по передаче РПЦ МП конфессиональных объектов традиционно лютеранских или католических, то это означает с совершенной несомненностью одно: российское государство перестало быть светским. По крайней мере, в одной отдельно взятой области.
Вызывает сомнения и моральный аспект проблемы, который также хорошо прослеживается в заявлении Калининградской епархии. Уже сам факт аргументации своей правоты сталинской аннексией Восточной Пруссии - земли, которая никогда не принадлежала даже имперской России и на которой никогда фактически не присутствовала официальная Церковь этой страны, по-своему красноречив. Зато очевидно другое - эта земля в историко-культурном отношении является одним из центров литовского национального возрождения. Именно в Восточной Пруссии сохранилась литовскоязычная книжность, когда после восстаний 1830-60-х гг. она оказалась под жестким запретом в клерикально-самодержавной России, аннексировавшей литовские земли. И сегодня РПЦ МП передают на баланс дом-музей выдающегося деятеля литовского возрождения, поэта и пастора Кристионаса Донелайтиса, не трогать который просит сама президент Литвы.
Но самым главным представляется не это. Некоторое время назад автору этих строк пришлось утверждать в одной из публикаций, что заигрывание администрации Патриарха Кирилла с католичеством за рубежом путем ведения продолжительного, но, кажется, совершенно бесцельного диалога ради диалога, и толерантное отношение к католикам внутри страны было и является фиговым листком, или, по-современному, пиар-проектом, призванным придать РПЦ МП в западном мире "более позитивный имидж", сгладить ее ксенофобскую и антизападную репутацию. Ну, а архиепископ Паоло Пецци, пришедший на свой пост в то время, когда в России сложилась духовная атмосфера, отличающаяся от той, в которой служил его предшественник митрополит Тадеуш Кондрусевич, был призван олицетворять католическую Церковь в России как Церковь абсолютного безнадежного меньшинства - потомков еще не репатриировавшихся немцев-поляков. Новый архиепископ, похоже, принял эту модель и не способствовал не то что активному миссионерству ("прозелитизму"), но даже не предпринял ни одного сколько-нибудь общественно значимого действия без согласования со Свято-Даниловым монастырем. И стоило католическому предстоятелю чуть выйти за рамки этого статус-кво, как тут же, пусть на уровне отдельной епархии, раздался окрик: "Куда суешься! Не положено!"
Но первый шаг сделан. Фиговый листок православно-католической толерантности и диалога сброшен, открыв путь для многочисленных размышлений о будущем этого диалога.
